Реальная угроза - Страница 85

— Очень интересно, — сказал я. — Как я понимаю, те штуки, стреляющие голубыми молниями, выводят из строя излучатели и противник лишается возможности совершать манёвры погружения-всплытия.

— Теоретически, да. Если отвлечься от практики, то всё верно. Или почти верно. «Те штуки» официально именуются зарконскими вакуумными парализаторами, сокращённо — «звапы». Они не выводят излучатели из строя, а лишь парализуют их; а если воспользоваться более удачной аналогией, то погружают в кататоническое состояние. Излучатели замыкаются на себе, черпая энергию из вакуума, и не реагируют на внешнее воздействие. Причём не имеет значения, работают ли они в момент залпа — ведь в их стержневых ускорителях всегда сохраняется остаточный заряд.

— Что ж, неплохо, — сказал я. — Но в чём загвоздка?

— На практике получается не всё так гладко. В этом ролике ты видел кратковременный залп «звапов», но независимые испытания показали, что требуется от десяти до пятнадцати минут непрерывного «сверления», чтобы излучатели вышли из-под контроля. Разумеется, это сводит на нет всю ценность зарконской новинки. Даже самый последний тормоз не будет в течение четверти часа спокойно наблюдать, как пытаются повредить его корабль. Он просто долбанёт по катеру из своих орудий — и аля-улю.

— А если увеличить мощность этих «звапов»?

— Пробовали. Эффективность поражения не меняется. От мощности зависит лишь дальнодействие.

— Значит, тот секундный залп в рекламном ролике — банальный монтаж?

— Может, да. А может, и нет. Вряд ли они такие глупые и наивные, чтобы пытаться одурачить покупателей с помощью рекламы. Скорее всего, экспериментальные образцы «звапов», сконструированные тщательно и вручную, действительно функционировали. А вот серийная модель содержит какой-то изъян. Тогда зарконцев можно обвинить лишь в беспечности — окрылённые успешным испытанием прототипов, они не утруждали себя последующими проверками.

— Наверное, больше не было списанных в утиль кораблей.

— Наверное, — согласилась Прайс. — В результате катера оказались невостребованными. Но несколько штук всё же купили. Вероятно, один из покупателей нашёл изъян и придумал, как его устранить.

— А почему мы не попробовали? — спросил я. — В конце концов, попытка не пытка, а деньги не слишком большие.

— Мы рассматривали возможность покупки. Лично я была «за». Но министр решил иначе, и его аргументы нас убедили. Даже если окажется, что исправные «звапы» работают так, как их рекламируют, для нас они бесполезны. В нашей системе тяньгонцы и так будут лишены возможности маневрирования в вакууме. В качестве природного «звапа» выступит сама аномалия…

— Стоп! — сказал я. — Вот оно что!

— Ты о чём?

— Аномалия. Заркон — единственная, кроме Ютланда, населённая планета, которая находится в аномальной области. Там слабенькая аномалия, очень слабенькая, почти неощутимая — но всё же аномалия. Этого нельзя не учитывать, если речь идёт об устройстве, которое взаимодействует с вакуумом.

— Я не знала о зарконской аномалии.

— Ничего удивительного. О ней мало кто знает, даже среди лётчиков. Заркон незначительная планета, а аномалия в том районе очень слабая. Полётам она совершенно не мешает.

— Но ты считаешь, что причина в ней?

— Не стану утверждать наверняка, но похоже, что так. Это всё объясняет. Зарконские катера в продаже почти уже год. Если бы всё дело было в конструктивном изъяне серийной модели «звапов», его бы давно устранили. В крайнем случае, поменяли бы на новые. Но зарконцы быстро разобрались, в чём проблема: с оружием всё в порядке, просто оно эффективно только в тех областях космоса, где присутствует хотя бы слабенькая аномалия. Они не стали отзывать катера обратно, а всё это время, наверное, пытались усовершенствовать свои «звапы», чтобы они действовали и при спокойном вакууме. Если я прав в своих догадках, то, думаю, я не первый, кто это сообразил. Однако для всех других оружие, работающее лишь в аномальной области, не представляет интереса.

— Кроме тяньгонцев, — добавила Прайс, подхватывая мою мысль. — Если это они купили зарконские катера, тогда плохо дело. «Звапы» нивелируют наше преимущество в битве на подступах к системе.

— Ну, это ты драматизируешь, — сказал я. — Сотня катеров погоды не сделает.

Кортни посмотрела на меня, и в её зелёных глазах мелькнуло что-то вроде снисходительности.

— Ты отличный пилот, кэп, и хороший командир. Но тебя не учили воевать. Пойми: будет не просто сотня катеров, а сотня мобильных ударных групп — катера под прикрытием нескольких кораблей второго, третьего и четвёртого класса. Катерам не понадобится вступать с нами в бой; с помощью своих «звапов» они будут лишать наши суда манёвренности и быстро скрываться в апертуре, предоставляя действовать другим кораблям группы.

Я немного подумал над её словами.

— Да, не слишком весело. Но это не конец света. Мы хорошо поработали, сколотили мощный флот, восполнили нехватку лётного состава — даже в большей мере, чем рассчитывали. Мы обязательно побьём Чанга и скрутим большой кукиш консорциуму.

— Но какой ценой! — сокрушённо произнесла Кортни. — Ведь мы надеялись разбить половину тяньгонского флота ещё по пути к планете… — Она резко поднялась. — Нужно доложить министру Новаку. Может, деньги за катера ещё не уплачены, и в таком случае нам удастся перекупить их.

Когда Прайс ушла, я вызвал на экран распоряжение о её переводе на другой корабль и после недолгих колебаний удалил файл. Сейчас не время, решил я. Займусь этим позже, когда мы вернёмся на Ютланд…