Реальная угроза - Страница 81

— Итак, — произнёс я. — Вот те самые молодые леди, которых, как вы говорите, я удерживаю против их воли.

— Это неправда, — заявила Лина.

— Бред собачий! — сказала Элис.

Инспектор Хашеми осторожно, чтобы не нервировать пехотинцев, сунул руку в карман и всё так же медленно достал оттуда фотографии. Посмотрев на них, потом на девушек, потом снова на снимки, он кивнул:

— Похожи. — И вопросительно взглянул на мужчину в штатском. — Господин консул, это они?

— Да, — подтвердил тот, — они. Мисс Тёрнер и мисс Каминская.

— Точно?

— Да точно, точно, — опередила консула Элис. — Если хотите, можем предъявить наши удостоверения служащих Эриданской Астроэкспедиции. Правда, моё уже недействительное — теперь я мичман ВКС Ютланда, штатный пилот корвета «Орион».

Для консула это было неожиданностью:

— В самом деле, мисс?

— Представьте себе!

— И вы находитесь с капитаном Шнайдером по доброй воле?

— Совершенно верно.

— Тогда, может, вы участвовали и в угоне фрегата «Марианна»?

— Может быть, — с вызовом ответила Элис.

Инспектор заметил:

— Данный фрегат нас не интересует. Этот вопрос давно исчерпан. Давайте не отклоняться от темы разговора. Значит, мисс Тёрнер, вы отрицаете утверждение ваших родителей, что вас удерживают силой?

— Родителей? — вскинулась Элис. — Так это они?!

— Мы получили от них официальное заявление, — объяснил консул. — И на этом основании обратились к вавилонским властям.

Элис готова была разразиться ругательствами, но усилием воли сдержала себя.

— Прежде всего, господин консул, — произнесла она холодно, — я уже совершеннолетня и больше не нуждаюсь в родительской опеке. А во-вторых, забота обо мне не входит в обязанности вашего посольства. По законам Октавии, с момента поступления на службу в вооружённые силы иностранного государства я автоматически лишилась эриданского гражданства.

— Так, — сказал инспектор Хашеми. — С мисс Тёрнер, похоже, всё ясно. А как насчёт вас, мисс Каминская? — обратился он к Лине. — Вы тоже не являетесь гражданкой Октавии?

Лина улыбнулась ему — невинно и наивно, как могла улыбаться только она.

— Честно говоря, инспектор, я не знаю. На корабле я была медсестрой. Я не совсем уверена, что это военная служба. Хотя, может, ошибаюсь. А сейчас я секретарь капитана Шнайдера. — Опять улыбка. — И его невеста. Он не принуждал меня быть с ним, я сама этого хочу. — Она перевела взгляд на консула и уже не улыбалась. — А заявления от моих родителей у вас нет, я знаю.

— Вы правы, мисс, — подтвердил инспектор. — Посольство Октавии предоставило нам только заявление от родителей мисс Тёрнер, в котором говорится как о их дочери, так и о вас. Лично мне это кажется несколько странным.

Элис пожала плечами:

— Ничего странного. У Лины… то есть, у мисс Каминской, нормальные родители. — Она на секунду задумалась, потом испытующе посмотрела на Лину: — Только что ты сказала: «А заявления от моих родителей у вас нет, я знаю». Именно «знаю», а не «уверена». По-моему, ты что-то от нас утаиваешь.

Лина потупилась.

— Я просто… не хотела расстраивать вас. Во вчерашнем письме папа рассказал, что к нему на работу приходили полицейские. Они хотели, чтобы он и мама написали заявление, будто Саша держит нас с тобой в заложниках. Они очень настаивали, но папа послал их к чёрту.

Элис одними губами произнесла: «Вот дурочка!»

Я же плотно сжал губы, чтобы не сказать этого вслух.

А инспектор попросил:

— Мисс, вы не могли бы продемонстрировать нам этот фрагмент письма? Оно текстовое, звуковое, видео?

— Видео.

— Будьте так любезны, мисс.

Лина вопросительно посмотрела на меня. Я кивнул, она вышла из гостиной в библиотеку, а менее чем через минуту вернулась, включила видеофон и прокрутила ту часть записи, где её отец говорил о визите полицейских. Он сообщил то же, о чём рассказала Лина, только более подробно, и полицейские на самом деле оказались не обычными полицейскими, а сотрудниками Национального Бюро Расследований, и он послал их не к чёрту, а в задницу.

— Так, — снова сказал инспектор. — Господин консул, раз вы занимаетесь этим делом, то должны были видеть фотографии отца мисс Каминской. Вы подтверждаете, что на экране был он?

— Пожалуй, я воздержусь, — дипломатично ответил консул.

Инспектор осуждающе покачал головой:

— Что ж, ясно. Действительно всё ясно. Опять вы пытаетесь втянуть нас в свои политические игрища… Капитан Шнайдер, извините за это недоразумение. Я с самого начала подозревал, что тут дело нечисто. Сейчас я доложу обо всём комиссару, и он отменит ордер на ваш арест.

С этими словами Хашеми достал телефон, связался со своим начальником и чётко, во всех деталях, обрисовал ему ситуацию. В заключение он сказал:

— Я считаю инцидент исчерпанным, господин комиссар. Это была ложная тревога… Нет, не думаю, что у посольства будут претензии. Их представитель присутствовал при нашей беседе и мог убедиться…

В этот момент консул щёлкнул пальцами и протянул руку к телефону.

— Минуточку, сэр, — произнёс инспектор. — С вами хочет поговорить господин консул.

Тот взял телефон и заговорил:

— Здравствуйте, господин комиссар… Нет, я не согласен с инспектором. Как представитель посольства, я не удовлетворён его действиями… Да, я признаю, что, по всей видимости, произошло недоразумение. Однако не уверен в этом на все сто процентов. Скорее всего, обе молодые леди говорят правду, но есть вероятность того, что они запуганы.